Он проводит пальцами по краю роста моих волос. Успокаивая.
- Послушай, я знаю, кажется, что все происходит слишком быстро. Вероятно, я сделал все лишь еще хуже. Черт. Мы не обязаны жениться. Просто я хотел подарить тебе это кольцо. Чтобы показать, как ты важна для меня. Что я всегда поддержу тебя. Всегда.
Кольцо мерцает в этой маленькой черной коробочке, подмигивая мне чистыми, как лед, бриллиантами. Грей смотрит на него, а затем на меня.
- Оно не обязательно должно быть кольцом для помолвки, если это тебя пугает. Носи его, потому что мы вместе. Потому что я тебя люблю, - он трет свой затылок, и его кожа краснеет. - Конечно, если ты хочешь. Черт, я буквально промямлил все это...
Ладонями, я сжимаю его щеки и целую. Его губы приоткрываются от удивления, когда он целует меня в ответ, глубоко и требовательно, его рука оборачивается вокруг моей талии, притягивая вплотную. Мы одновременно всхлипываем, давая и принимая поцелуй, словно не виделись несколько лет.
К тому времени как успокаиваемся, у меня идет кругом голова, и я практически дезориентирована. Мой нос касается его, потираясь.
- Возможно, мы могли бы быть помолвлены ради самой помолвки?
- Пока мы вместе, это может быть все, что ты хочешь.
- Надень мне его на палец.
Наши руки лишь немного дрожат, когда Грей надевает кольцо мне на палец. Оно прекрасно. Настолько, что мое зрение затуманивается, и я моргаю, чтобы прояснить его.
Грей снова прижимается своим лбом к моему.
- Итак, я не всецело облажался?
Я аккуратно глажу его по щеке, и бриллиант блестит в тусклом свете фонарей.
- Нет, Кексик. Ты идеален. И кольцо идеально. И я люблю тебя очень сильно.
- Это и есть моя жизнь, - шепчет он, а затем снова целует меня. Мы падаем на траву, тихо смеясь. Грей прокладывает дорожки из поцелуев вдоль линий моего лица, постоянно повторяя одно и тоже. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.
Почти две недели моим домом служит отель в Новом Орлеане. Я живу и дышу футболом. Тренировки, занятия, отработки, сон. Встречи с прессой и выносящие мозг интервью. Вот такая сейчас у меня жизнь. Игра плей-офф завтра, и все ребята уже настолько заведены, что хотели бы, чтобы день игры наконец настал. Чтобы закончилось это бесконечное море агентов, футбольных экспертов и спонсоров. Чтобы не нужно было больше улыбаться на камеру, пока ешь свой бесплатный безвкусный обед. Чтобы не нужно было читать сценарии и смотреть запись нашей игры, пока она не уляжется в наших головах или мы не уснем. Просто дайте нам играть в футбол.
Эти недели самые сложные для меня. Айви думала, что оставшись дома, поможет мне быть сконцентрированным. Но нет. Я понял, что она нужна мне рядом, или же я ощущаю себя безумным. Я скучаю по ней до боли в груди.
Но наконец она в пути сюда и должна прибыть всего через несколько часов. Я с нереальным возбуждением ожидаю нашей встречи. Так неистово, что мне нужно двигаться, чтобы отвлечься. После истощающей тренировки в спорт зале, я получаю сообщение от Шона Маккензи, с просьбой встретиться в баре отеля.
Я избегал его какое-то время. В основном потому, что мы с Айви так и не решили, что делать с беременностью. Я знаю, чего хочу, но не желаю давить на нее. Я буду отстаивать свою позицию, но не стану давить. Выходя из душа, я сбрасываю полотенце и одновременно с тем отвечаю Маккензи.
Потому что более не желаю от него скрываться.
Маккензи ожидает меня в баре. Он уже выпил полбокала своего виски. Я занимаю место рядом с ним и заказываю ледяную воду.
- Готов к игре? - спрашивает он вместо приветствия.
- К чему этот вопрос? - шучу я. - Я был готов с рождения.
- Джон Уэйн, - кивает Маккензи. - Мило.
- Джон Уэйн, серьезно? - я делаю глоток воды. - Я думал, это фраза из фильма "Большой переполох в маленьком Китае".
Маккензи закатывает глаза.
- Не пытайся вызывать у меня чувство, будто я уже старик. Большой переполох был фильмом моего поколения. Мы часто смотрели его, сидя на диване с мамой Айви.
Мысль о Маккензи и маме Айви снова привлекает мое внимание. Я глубоко вдыхаю и кладу ладони на столешницу бара.
- Послушайте, есть кое-что, что мне нужно вам рассказать.
- Айви уже мне рассказала, - его губы кривятся. - Посредством смс.
В ответ на мое недоверчивое выражение лица, он передает телефон. Я читаю сообщение вслух.
- Грей и я теперь вместе. Не злись на него. Все серьезно. Я счастлива.
Тихо смеясь, я тру рукой лицо и отдаю ему назад телефон.
- Слабачка, - бормочу я себе под нос.
Но вероятно не достаточно тихо, так как Маккензи бросает на меня взгляд.
- Довольно кратко. Моей дочери нравится быть резкой и краткой, когда она чрезмерно возбуждена.
- Я уже понял это, - мы с Айви в этом похожи.
Маккензи бормочет:
- Тебе не следовало к ней прикасаться, Грейсон. Ты знаешь это лучше моего.
Итак, Айви унаследовала свою прямоту от отца. Приятно знать. Я распрямляю плечи и поворачиваюсь к нему лицом.
- Ну, это неловко.
Маккензи фыркает, словно хочет сказать "Да, ты верно шутишь, малыш".
Я быстро делаю еще один глоток ледяной воды, а затем выпаливаю:
- Часть меня, которая говорит с отцом Айви, уважает и понимает ваши страхи, сэр, но уверяю вас, ранить Айви - последнее, чего бы я хотел, - моя усмешка становится шире. - Другая часть меня, которая воспринимает вас как своего потенциального агента, хочет послать вас на хрен.
Он откровенно смеется.